Абсурдныя абвінавачанні, даносы, начныя візіты. Усё гэта не толькі 1937 год у беларускай гісторыі. Але зараз звернемся якраз да яго. Бальшавікі, па асабістых загадах Сталіна, Яжова і іншых чырвоных катаў не абміналі амаль нікога ў сваёй празе ахвяраў. Сям’я Ошкераў амаль у поўным складзе была расстраляная ў Оршы па беспадстаўных абвінавачаннях у шпіянажы на карысць Польшчы.
Гісторыю цэлай сям’і распавядае сайт ініцыятывы «Кабылякі. Расстраляныя ў Оршы».
Отец — Самуил Семенович Ошкер (1870 г.р.), его жена Ошкер Софья Ермолаевна (1877 г.р.), их сыновья Георгий (1901 г.р.), Михаил (1906 г.р.), Григорий (1912 г.р.) и дочь Надежда (1907 г.р.). Немногим больше месяца понадобилось большевикам, чтобы арестовать и практически полностью уничтожить крепкую семью Ошкеров из небольшой деревни в Крупском районе. Практически все они расстреляны в Орше в один день — 10 ноября 1937 года. И только один — Георгий Ошкер был убит в 1938-м в подмосковном Бутово.
Первым под каток репрессий еще за несколько месяцев до Большого террора попал 25-летний Григорий Самуилович Ошкер. Его арестовали 22 марта 1937 года. До ареста он работал кладовщиком на оршанском камнедробительном заводе.
Спустя пять месяцев, 24 августа, НКВД постучал в двери деревенской хаты. Из дома забрали главу семейства 67-летнего колхозника Самуила Семеновича и его сына — бухгалтера Игрушского сельпо Михаила.
Подробности ареста отца и деда рассказывает Ирина Михайловна Ошкер: «Мама и тетки говорили, что отец работал в Крупках и пришел на выходные домой. Он приходил каждую субботу. Помылись в бане. Дети спят. И в часа четыре, может, раньше приехала машина, черная. Постучали. Дед обул лапти, надел штаны, в рубашке вышел, пригласил их в у хату. Отец стал обуваться. „Бацька, говорит, не торопись, это все знакомые“. Начальник дал прочесть бумагу об аресте: „Самуилович, почитайте“. Бабы собрали им сменное белье. Самуила с сыном Михаилом посадили в машину. Следом еще многих забрали из деревни. Тут с конца деревни они начинали. У них, видимо, был список, знали, куда идти. Одного Лытина забрали, другого Лытина. И с того конца деревни тоже», — вспоминает Ирина Михайловна. Утром жена Михаила поехала в Оршу к брату Григорию, чтобы сообщить, об аресте отца и брата.
А 7 октября к дому Ошкеров снова подъехал воронок с тремя энкавэдэшниками. «Мы вас забираем. Вы арестованы», — обратились они к 60-летней Софье Ермолаевне, жене Самуила Ошкера, и его 30-летней дочери Надежде. «Бабы в плач! — продолжает Ирина Михайловна. — Баба взяла с собой старую икону. Обкрутила ее в рушник: „С иконой пойду!“ Они не дали. Сказали: „Она вам не нужна“. Посадили их в машину и увезли».
Через несколько дней мать Ирины Михайловны Ольга, жена Михаила, прихватив всем сала, хлеба, сменную одежду, направилась в Оршанскую тюрьму. Но передачу приняли только для женщин. Позже Ольга с младшей сестрой Михаила снова приехали в Оршу. В этот раз их даже пустили во двор тюрьмы.
«Они были во внутреннем дворе Оршанской тюрьмы и увидели, как стали выводить людей — открыли ворота, солдат поставили с двух сторон и стали выводить людей... как из сарая, руки назад... в сером, пёстром, кто в каком — шли мужчины, согнув головы. И они видели это все — мать и тетя. Отец матери только рукой махнул: „Меня не жди, езжай домой!“ Мать потеряла сознание и не помнит, кто ее привез домой. А тетя рассказывала: „Я начала плакать. А их всех стали сажать в машины. Одна машина подходит, другая... И все люди стояли и смотрели. Молча. Никто ни слова не сказал. А за спинами у них стояла охрана с винтовками“. Сестра привезла мать домой...», — вспоминает Ирина Ошкер.
<iframe width="650" height="400" src="https://www.youtube.com/embed/Kh8nHLcBMJg" frameborder="0" allow="accelerometer; autoplay; clipboard-write; encrypted-media; gyroscope; picture-in-picture" allowfullscreen></iframe>
Працяг на сайце ініцыятывы.
