Диссидент Михась Кукобака за свои взгляды во времена СССР отсидел в спецбольницах и лагерях 17 лет. Последний суд был в Орше. Об этом суде Михась Кукобака рассказал сам. Суд в Орше
— Где проходил суд, за что Вас судили, как это было? В биографии написано, что суд был в Орше на территории колонии.
Михась Кукобака: Новое дело возбудили в октябре 1984 года, за неделю до окончания предыдущего срока. К лагерю подъехал «воронок». Меня вызвали на вахту, зачитали постановление о возбуждении дела и увезли в тюрьму. Суд состоялся 7 января 1985 года. Так что перестройка была пока лишь в голове уважаемого Михаила Сергеевича. Государство, которое ему вручило Политбюро, было ещё сталинской конструкции. Формально у нас все суды считались открытыми, кроме по 64-й — за измену Родине. Но уже сам факт, что суд проходил в клубе колонии (который если не на территории лагеря, то граничит с ним, — в общем, закрытая зона)… Посторонний туда не войдёт. Свидетели были из числа заключённых 12-й (туберкулёзной) зоны, куда меня перевели из 6-й. В качестве свидетелей на суд привезли также несколько заключённых из 6-й зоны.
В зале клуба, где проходило заседание суда, были только офицеры из лагеря, кто-то из их родственников. Время от времени приводили с зоны так называемых свидетелей. Ничего интересного в суде не было по той простой причине, что я объявил полный бойкот. Не отвечал ни на какие вопросы, не вставал. Сразу объявил, что дело полностью сфабриковано и в этом спектакле, именуемом судом, я участвовать не буду. Кроме того, мне не позволили выбрать по своему желанию адвоката, на что имею право по Конституции. Во-вторых, не был допущен ни один из моих свидетелей или друзей. Поэтому я и отказываюсь участвовать в имитации суда.
Это было моё единственное полуминутное заявление, перед началом процесса. Я сел и до окончания суда ни на что не реагировал: ни на вопросы, ни на приказы. Входит судья, команда «Встать!» — никакой реакции. Судья со злостью конвойным: «Поднимите его!», конвойные солдаты с двух сторон меня хватают, рассчитывая, что дальше сам поднимусь. Да хрен вам! Я ноги поджал, и, пыхтя, они вынуждены были поднять мои 80 килограммов и держать на весу. Стали на ухо нашёптывать разные угрозы: «Да мы тебя!..» Я — ноль эмоций на их угрозы. Судья понял, что метод не срабатывает, пожалел конвойных: «Да бросьте вы его!» — они с облегчением и бросили меня на скамейку. Так, молча, и просидел весь процесс. Если при Сталине было ОСО (особое совещание) — вызывала тройка и распишись за новый срок, то в брежневские-андроповские времена прямо в лагере имитировали «новый» судебный процесс. То есть, по сути, вернулись к сталинскому судопроизводству, чуть изменив форму. Могли держать в лагере сколь угодно долго, как и при Сталине. В моём случае, не освобождая, судили три раза подряд и угрожали четвёртым судом.
