Благодаря роману Сергея Песецкого «Любовник Большой Медведицы», а затем снятому по его сюжету документальному фильму «Любовники Большой медвeдицы» из цикла «Обратный отсчет» ОНТ, «звание» беларуской столицы контрабандистов прочно закрепилось за Раковом. Однако Раков не первая и не последняя «столица контрабандистов» в истории Беларуси, ведь он носил этот титул в период существования т.н. «Рижской межи» – границы между СССР и Польшей, установленной после заключения Рижского мирного договора и в 1921-1939 гг. кровавым шрамом рассекавшей территорию Беларуси надвое. Однако, это был не единственный шрам на теле многострадальной Беларуси. Были и другие, например границы между Российской империей и Речью Посполитой, устанавливымые после ее разделов, или русско-германская демаркационная линия, установленная в 1918 г.
Многие ли знают, что после установления границы в 1772 г. «столицей котрабандистов» был Толочин, а в период существования русско-германской демаркационной линии – Орша?!
Орша стала пограничным городом 8 марта 1918 г., когда после заключения Брестского мира, началось установление демаркационной линии между Германией и РСФСР. Переговоры об этом с германским командованием велись пограничным военным советом и военным руководителем. Проводилась же демаркационная линия по частным соглашениям местных командований, иногда даже без карт. В результате линия разделила многие населенные пункты «по-живому»: дома местных жителей нередко находились по одну сторону границы, а принадлежавшие им пашни, выгоны, а нередко и хозяйственные постройки – по другую. В частности железнодорожная станция Орша была просто разделена пополам: Орша-Пассажирская была занята воинскими формированиями Советской России, Орша-Товарная – немецкими войсками, а питание и немецких, и советских паровозов водой осуществлялось от одной и той же водокачки. В результате часовые здесь, в конце-концов, так привыкли друг к другу, что от скуки поочередно катались на одном и том же велосипеде. О маштабах спекуляция и контрабанды в Орше, которые процветали в этот период не без помощи и содействия создаваемой пограничной охраны повествует статья «Город контрабандистов», опубликованная за подписью «В.М.» в «Еженедельнике Чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией» № 1 от 22 сентября 1918 г.:
Пограничная жизнь.
Не успела еще новая граница четко и прочно разделить старые исконно-русские земли, как в заменившей растаявший фронт свежей приграничной полосе закипела бурная пограничная жизнь со всеми ее типичными проявлениями.
Контрабанда, «агенты», «обработка» пограничной стражи и спекуляция, спекуляция, спекуляция без меры и конца.
Пограничный город Орша.
Еще так недавно это был тихий, грязный захолустный городишко, ничем не отличавшийся от других уездных «городов» Могилевской губернии. Большинство жителей его, кажется, только тем и занимались, что одалживали друг у друга «на праздник» или вели мелкую, самую примитивную торговлю с деревней. А теперь?
Теперь Орша «снабжает» тканями, мылом, вязанными изделиями Минск, Вильну, Варшаву и чуть ли не Вену и Берлин и обратно – Смоленск, Москву и Петроград продуктами химической промышленности, сахарином. Орша «задает тон». Орша диктует цены. И пусть еще нет и в помине русско-германского или русско-австрийского договоров, но уже началось и успешно широко развивается местное торговое «братание»:
– Контрабанда.
Контрабандой занимаются здесь все, начиная от немецких и наших «пограничников» и кончая заезжими мужиками, у которых также попадаются часто «килы» «сладкого» (сахарина), «горького» (кофеин), «цветного» (краски анилиновые) и «твердого» (кремни для зажигалок).
Оршанская «биржа».
Провоз товаров через границу в ту и другую сторону, а равно и дальнейший провоз их в поминутно ревизируемых поездах сопряжен с большим риском и приезжающие в Оршу купцы, как из России, так и из оккупированных областей, предпочитают перепродавать товары «переходящим» границу ловким «смельчакам» или отчаянным спекулянтам, следующим в Москву.
Таким образом, в Орше создается импровизированная «биржа», которая не хуже лондонской, нью-йоркской бирж диктует цены мировым рынкам. Попадают, например, сюда дамские чулки, котирующиеся в Москве по 180-200 рублей дюжина: а оршанская «биржа» устанавливает цену на них 300-350 рублей, и с дальнейшим «законным» нарастанием они продаются уже в Минске по 500 и больше рублей за дюжину. Но особенно дикая вакханалия происходила одно время на оршанской «бирже» с германским сахарином (Susstoff) и австрийскими кремнями для зажигалок. Цены на эти товары до того поднялись по сравнению с существующими в Минске, что почти все минчане, люди самых разнообразных профессий и социальных положений, занялись выгодным транспортом в Оршу сахарина и кремней.
И началось форменное биржевое помешательство! Что творилось в это время в Москве с этими товарами, легко представить: – 5.000 – 6.000 руб. за кило.
Но вот случилось то, что должно было неизбежно случиться в силу железных экономических законов. Истощение минского рынка и насыщение московского. Цены поднимают в Минске и падают в Москве.
И началось обратное движение. Опять захлопотала оршанская «биржа». То же самое с украинским и польским сахаром. Цена ему в Минске 5 руб. за фунт, и понятно, почему он в Москве доходит до 25-30 руб. за фунт.
Леонид Спаткай.
Окончание 27 июля в 16-30
